Для
рационалистической философии, для которой высшим критерием является непрерывность мышления и рациональное преодоление антиномий, тварность есть вообще ложная, ибо противоречивая, идея, которой не место в критической метафизике.
Что такое
рационалистическая философия, как не самоутверждение индивидуального разума, отпавшего от Истины, от истоков бытия, как не утверждение прав мышления, не желающего избрать Истину и от нее получить силу для познания?
Нужно выйти из круга, а для этого необходимо сознать, что происходит не только философский кризис, каких немало было в истории мысли, а кризис философии, т. е. в корне подвергается сомнению возможность и правомерность отвлеченной
рационалистической философии.
Неточные совпадения
Русская религиозная
философия особенно настаивает на том, что философское познание есть познание целостным духом, в котором разум соединяется с волей и чувством и в котором нет
рационалистической рассеченности.
Вся германская
философия развилась на этой почве, в Канте достигла вершины субъективного самоуглубления, в Гегеле перешла в ложную,
рационалистическую объективность и только в Шеллинге пыталась выйти в ширь мировой души, но не вполне удачно.
Философия отвлеченная,
рационалистическая, «гносеологическая», схоластическая порывает с мировой душой и теряет пути к ней.
Для
философии, которую мы называем мистической в отличие от
рационалистической, реальность бытия не может быть подорвана никакой рассудочной рефлексией.
Само зарождение автономной
философии нового времени заключало уже в себе грех
рационалистической разорванности и рассеченности, как мы видели в предшествующей главе.
Но
рационалистическая гносеология этого не может видеть, это видно лишь религиозной
философии, посвященной в тайны бытия.
Все оттенки отвлеченного
рационалистического мышления уже изжиты, нового выдумать нельзя ничего, можно только варьировать старое, что и делает на разные лады современная немецкая
философия.
Рационалистической отвлеченностью страдает не только рационализм в собственном смысле этого слова, докантовский рационализм Декарта, Спинозы и Лейбница, послекантовский рационализм Гегеля, но нисколько не в меньшей степени и сам Кант, и Юм, и вся критическая
философия.
В наивном, дофилософском сознании есть здоровый реализм, здоровое чувство бытия, которое рассекалось и умерщвлялось
рационалистическим развитием
философии, процессом дифференцирования.
Новым, не
рационалистическим духом веет также от
философии Бергсона.
Свобода, как и реальная действительность, иррациональна для
рационалистической, интеллектуалистической
философии, но постижима для
философии цельного духа.
Вся новая
философия пошла по тому отвлеченно-рационалистическому пути, на котором не могут быть решены поставленные нами проблемы.
Вообще «
философия» в отвлеченном, а потому и притязающем на абсолютность понимания —
рационалистический имманешизм в отрыве от цельности религиозного духа, есть специфически германское порождение, корни свои имеющее в протестантизме.
Аналогичное явление было во французской революции, где сознание было связано с
рационалистической просветительной
философией XVIII века.
Кант говорит о духе в
рационалистическом просветительном смысле, но у него и нет в собственном смысле
философии духа.
Материализм и позитивизм — в такой же мере
философия послушания необходимости, в какой схоластическая и
рационалистическая метафизика.
В сознании Бергсона
философия творчески рвется из тисков научной необходимости и
рационалистической скованности.
Либерализм, демократия, парламентаризм, конституционализм, юридический формализм, гуманистическая мораль,
рационалистическая и эмпирическая
философия — все это порождение индивидуалистического духа, гуманистического самоутверждения, и все они отживают, теряют прежнее значение.